Равшана Куркова, актриса: «Я родилась очень страшным ребенком»

Именно с этих слов красавица Равшана начинает рассказ о себе. Она пока не привыкла к вниманию прессы. Ее еще радует и будоражит интерес к ее жизни и биографии. Комплименты своей «удачной» для объектива внешности и гибкому стилю работы на съемке она кротко списывает на семейные гены.

– Равшана, почему же ты утверждаешь, что в детстве была некрасивой?

– Так считала моя бабушка, акушер-гинеколог. Она принимала роды у мамы. Мама родила меня в девятнадцать лет, когда училась на первом курсе ВГИКа. Родила и уехала учиться дальше.

– А кто назвал тебя Равшаной?

– Бабушка, конечно. Вообще начнем с того, что на самом деле меня зовут не Равшана, а именно Равшаной, и имя это – мужское. Со мной знакомились мальчики, я называла себя, а они смотрели на меня так: «Ну и дура» У бабушки было трое детей. Первенец, горячо любимый Равшан, был медиком и в 27 лет умер от сердечного приступа. Для всех это стало ударом. Когда мама была беременна, все думали: мальчик, новый Равшан. А родилась девочка. Но все равно решили не отступать от задумки, присовокупив к имени слово «ой»: равшаной означает «ясная луна». Я не люблю, когда меня так называют. Это какой-то нелепый творительный падеж. Кем? Чем? Еще не люблю думать о том, что называть ребенка в честь умершего – плохая примета.

– Наверное, ты с детства привлекала представителей противоположного пола благодаря своей оригинальной внешности?

– Ну… Могу сказать, что в отношениях с сильным полом мне везет. Моим «первым мужчиной» был дедушка: он исполнял для меня роль отца. Учил играть в шахматы, готовил мне супы, заворачивал в газету чудесные бутерброды. Я играла на фортепиано гаммы, а дед сидел в уголке, подперев щечку, и плакал от умиления.

– Значит, бабушка с дедушкой заменили тебе родителей?

– Можно сказать и так. И из-за этого я росла очень закомплексованным и замкнутым ребенком, настоящим «ботаником»: вся в книжках, в музыке, в себе. Я была не из тех детей, что шляются по подъездам. До пятого класса дедушка водил меня за ручку в школу. Даже мое общение по телефону лимитировалось. Конечно, не хватало свободы. Но я благодарна бабушке, которая воспитывала меня в строгости. Сейчас я не чувствую себя ни гадким утенком, ни роскошной светской дамой. Я обычная девушка, которая при необходимости может быть и тем, и другим.

– Равшана, ты родилась в актерско-режиссерской семье, почему же тогда поступила на филологический факультет Московского педагогического института?

– Я неплохо писала в детстве, поэтому решила учиться на журналиста. Для этого приехала в Москву из родного Ташкента. Одна. А так как жизнь в Москве дорогая, приходилось подрабатывать там и сям: бегала по всевозможным кастингам, снималась в рекламе, в сериалах... Постепенно поняла, что мне это приносит огромное удовольствие.

– Какое впечатление на тебя, воспитанную в строгости восточную девушку, произвела Москва с ее необузданным нравом?

– Адское место! Понадобилось года три, чтобы домашний ребенок научился жить в этом бешеном ритме. Труднее всего было держать в гармонии душевное спокойствие и, конечно, выживать. Тяжелые были времена. Денег хватало ровно на то, чтобы доехать до института и съесть бутерброд. Спасибо подруге Танюше, которая меня подкармливала.

– А как ты себя ощущала в роли рублевской девочки Анжелы, которую сыграла в сериале «Барвиха» на ТНТ?

– Никак. И сразу скажу, что в начале второго сезона «Барвихи» появилась только для того, чтобы мою героиню вывели из сюжетной линии, поскольку от съемок во второй части сериала я отказалась. В сценарий добавили секса, а моя героиня при этом никак не развивалась. Я благодарна сериалу и всей команде за опыт, но из роли Анжелы я выросла.

– Как тебе удается быть такой красивой при отсутствии макияжа, маникюра и прочих штучек?

– Бабушка говорила: «Не важно, какая у тебя длина ног и размер груди. Есть три вещи у женщины, на которые обращают внимание мужчины: волосы, зубы, кожа». Не знаю почему, но я абсолютно равнодушна к косметике, а свой первый накладной маникюр обрела на съемках «Мертвых дочерей». Помню, с теми ногтями я прокляла все. Их можно было носить только из любви к искусству. Ждала окончания съемок как манны небесной.

– А на что еще ты готова из любви к искусству?

– На многое. Вот в тех же «Мертвых дочерях» я играла на голодный желудок, чтобы добиться особой нервности в кадре. Пока я не грохнусь, не пожалуюсь. Это наша работа, в том числе сниматься в купальнике зимой. Зачем жаловаться?

– О какой роли ты мечтаешь?

– Мечтаю скакать на коне, прыгать из огня в воду, ободрать коленки. Мне это нравится больше, чем сидеть с чашечкой чая, вести беседу, быть красивой и ровной. Хочется тяжелого физического труда. Хочу сыграть, как Николь Кидман в фильме «Часы», чтобы мне изуродовали внешность, чтобы вся я была на нюансах, чтобы убрать все лишнее.

– Ты как-то сказала, что никогда не снимаешься обнаженной. Это твоя принципиальная позиция, воспитание не позволяет?

– Зачем народ пугать своей фигурой спички, когда есть прекрасные дублерши? На самом деле я, конечно, кокетничаю. Пока не было достойного материала, где нагота была бы супероправдана. А что касается журнальных фотосессий, то известно, где заканчивают свою жизнь все журналы. И мне бы не хотелось валяться голышом на полу туалета.

– Вы с актером Артемом Ткаченко были одной из самых красивых пар российского кинематографа, но развелись…

– Почему-то считается, что если люди расходятся, то они обязательно ненавидят друг друга и стараются нигде не пересекаться. А если они вдруг где-то снова вместе появились, их моментально женят. Мне это странно. Мы с Артемом в прекрасных дружеских отношениях, я очень люблю его, а он – меня. Он родной, его не сотрешь ластиком из жизни.

– Почему же вы тогда расстались?

– Не могу сказать конкретно. Понятно, почему люди расходятся, если жена, например, приходит домой, а там любимый мужчина с другой женщиной. Но невозможно объяснить, почему люди расходятся, когда нет каких-то видимых причин. Просто так бывает, что отношения рано или поздно заканчиваются.

– Равшана, о твоей работоспособности ходят легенды. Говорят, ты как-то снималась сразу в пяти фильмах одновременно. Тяжело, наверное?

– Когда ты занимаешься любимым делом, это приятно и не так тяжело. К тому же я не все время в таком ритме живу. В актерской жизни бывает по-разному: то густо, то пусто.

– Ты можешь спокойно отказаться от проектов, которые тебе не нравятся, пусть даже они хорошо оплачиваются. Не боишься, что однажды перестанут приглашать?

– Это всегда большой риск. Но проблемы лучше решать по мере их поступления. Пока меня зовут, пока я могу выбирать – значит, нужно это делать.

– Неужели деньги совсем не важны?

– Если бы я хотела заработать много денег, то, наверное, уже давно бы дала согласие на какой-нибудь стосерийный сериал, куда меня периодически зазывают, купила бы себе квартиру и была бы счастлива. Но я пока держусь. Снимаю полуторку в центре, машины у меня нет. Но на такси и походы в кафе мне пока хватает – и я чувствую себя прекрасно.

– А что тебе обычно помогает восстановиться и отдохнуть?

– Когда немного съемок, я очень много сплю, читаю, могу отключить телефон на день, убраться дома, сделать маску для волос или для лица, посмотреть какой-нибудь фильм.

– Если бы пришлось оставить актерскую профессию, чем бы занялась?

– Я бы открыла свое актерское агентство, у меня филологическое образование, могу работать редактором в глянце или на телевидении. Мне много что интересно.