Андрей Федорцов, актер: «Ряд журналюг я бы с удовольствием избил до полусмерти»

…А ведь Сергей Селин, он же «Дукалис», честно предупреждал меня в свое время: «Вы если с «Васей Роговым» когда-нибудь станете общаться, про «Ментов» ему лучше и не намекайте даже. Да и вообще, будьте-ка поосторожнее. Андрей у нас парень горячий. Временами даже слишком бывает».

– Цитирую ваших коллег, Андрей: «Федорцов? Это очень открытый, очень общительный, добрый и безотказный человек».

– Ну вранье все это, вранье. Это все – вра-нье!.. Это мы все такие. Только в зависимости для кого. То есть, как говорится, милостыню тоже нельзя давать всем подряд. Есть люди, для которых это работа, а есть бабушки, которые реально нуждаются, вот и все.

– …А какой вы? Вот какой вы?

– Я разный. В зависимости от ситуации. Если я раздражен, то я раздражен. Если я злой, то злой, если добрый, то добрый. Если надо дать в лоб – я дам с удовольствием!

– Серьезно?

– Только потом все скажут, что я драчун, и так далее. Грубо говоря, в той же армии или просто когда тебя еще не узнавали на каждом углу, ты мог запросто ответить и дать в лоб – и без проблем. Увы, но в этой ситуации уже нельзя. Даже послать нельзя. А зачастую, если честно, так этого хочется!..

– Только потом про того, скажем так, простого человека никто не вспомнит, а…

– Так вот именно, и во всем обвинят человека публичного! Любит у нас большинство в случае чего сразу же к звездам цепляться, сразу их во всех тяжких обвинять: ах, так он, оказывается, дерется, ох, так еще и посылает?!.. С Филиппом Киркоровым, я считаю, та же самая ситуация произошла.

– И это вы серьезно?

– Конечно. Я очень хорошо разобрался в ней. И таких ситуаций у каждого артиста бывает, я думаю, в день по нескольку раз. Вот, скажем, сейчас сколько на ваших часах? Полдень? А у меня, представьте, с утра уже случилось два конфликта! Из-за чего? Люди невоспитанные попались. Пьяные! А почему я должен им улыбаться? Я тоже хочу ответить – послать их подальше! Впрочем, лукавить не стану – иногда и посылаю. Но опять же – в любом случае у тех же журналистов плохим останется, естественно, только один Федорцов!

Я поэтому и интервью не даю. То, что мы сейчас разговариваем, – это просто продюсер нашего нового спектакля попросил меня пообщаться с вами. Уверил меня, что, во-первых, это нужно для дела, а во-вторых, что вы не бульварный писака. А так… Потому что я считаю, что в вашей профессии очень много лицемеров! И непрофессионалов.

– Чувствую, крепенько вас приложили…

– Приложили?! Да они чуть жизнь мою личную не искалечили!

– Даже так?

– Да, «Комсомольская правда». У меня все эти статьи есть дома: «У Федорцова жена без рук, без ног». «Федорцов женился на родственнице». Да вы и в Интернете все это можете увидеть. «Федорцов попарился с женщинами в бане». Там куча дерьма всякого!

– Вижу, вы, Андрей, близко к сердцу все это принимаете. Другой бы, глядишь, на вашем месте, быть может, только радовался. Пишут? А нехай пишут что угодно, лишь бы писали – в любом случае какая-никакая реклама…

– Фигня! Это все – полная фигня!.. Спросите у… там, я не знаю… с кем я уже много лет дружу, у того же Миши Пореченкова. Или у Кости Хабенского. Когда, извините, в газете «Жизнь» на обложке выходит фото его умирающего от рака отца! Фото, сделанное втихаря! Это что такое?.. Я бы, в принципе, вот если б такая ситуация произошла у меня… Блин, надо найти этого человека и, извините, сделать ему темную, как в армии! Просто его из-з-збить! До полусмерти! За такие вещи. Здесь же слова уже не помогают…

Я не эстрадная звезда. Я не поп-певица. Или певец. Мне звонят: «Вы хотите на обложку журнала?» Я говорю: не хочу. «Почему? Вам что – не нужен пиар?!» – «Нет, мне не нужен пиар». Мне НЕ НАДО ничего. Мне не надо ЭТОГО… Это, помните, как в «Собачьем сердце»? «Купите журнал для детей в Германию». – «Не хочу». – «Почему? Вы не сочувствуете?» – «Сочувствую». – «А почему не хотите купить?» – «Не хочу».

Не хочу. НЕ ХОЧУ. Не хочу давать интервью. Не хочу сниматься для обложки. Мне это не надо. У меня своя профессия, и она мне нравится, все!

– А знаете, что самое обидное? Когда из-за нескольких таких вот моих «коллег» у человека потом формируется негативное представление вообще обо всех журналистах…

– Нет, у меня целый список есть этих людей! Хотите – напечатайте, я могу дать вам. Дать?

– Что ж я буду их рекламировать?

– Так вот в том-то и дело, в том-то и дело… Понимаете, артисту не нужен пиар. На артиста либо идут, либо не идут, и всё. Пиарь не пиарь – всё! Эстрада и актерское мастерство – это разные вещи. Нам не нужен пиар! Просто надо хорошо играть на сцене и в кино. И быть разным. А не одинаковым. Это не мои слова, меня так учили четыре года в институте, после которого я получил диплом – «Драматический актер театра и кино».

Быть смешным, быть комедийным, быть драматичным, быть глубоким, искренним, ребенком, дураком, дебилом – всё, ты должен играть ВСЁ. У нас же либо комик, либо трагик – что за чушь? Ну полный бред! Де Ниро, он что – комик? Депардье – мы с ним играли в Каннах три серии «Ментов» – он кто?.. С Джоном Малковичем я не так давно снимался, он театральный человек, режиссер, на Бродвее свой театр имеет – он играет и в сказках, и в этом, и в этом, и голый может показаться, и «голубого» сыграть, причем замечательно! Он кто – комик, трагик? Он просто АРТИСТ. А у нас же всё штампы, всё штампы… У нас есть слово «амплуа». Я не знаю, что это такое вообще. Амплуа – это для плохих артистов создано! А журналисты эти!.. Одни и те же вопросы, одни и те же вопросы, все одно и то же! Зачем? Мне неинтересно. Я не хочу… Вы видели – полные залы собираются на наши спектакли. И это замечательно! Идут и идут, и уже какой год идут… Вот для меня это показатель.

– С одной стороны, Андрей, я вас понимаю, но…

– Я знаю, что вы хотите сейчас сказать. Знаю.

– Ну и?..

– Другую точку зрения на все это, да?

– В некоторой степени. Просто мне доводилось неоднократно слышать от многих очень уважаемых мэтров, ваших коллег, мысль о том, что… Мы, конечно, все понимаем, говорили они, нам самим это все уже поперек горла, мы бы с удовольствием подписались под словами Федорцова, НО – отвернутся так вот, не дай бог, все средства массовой информации…

– (Не дослушав.) И, типа, все, да, прощай популярность? То есть вы хотите сказать, что без стабильного внимания прессы известность пропадает у артиста?.. (Пауза.) Ну и что? А… а кино-то снимается, пардон.

Вы знаете, вот я вам честно говорю – я НИ С КЕМ не разговариваю. Я просто снимаюсь и играю в театре. И я, извините, на себе не ощущаю, что на меня перестал ходить народ. Вообще не ощущаю.

– Вы на самом деле никогда не мечтали о славе?

– Ни-ко-гда. И даже не думал об этом! Я вам серьезно говорю. А учился потому, что мне это было просто интересно, понимаете? Просто я считаю, что если человек профессионально относится к своему делу (необязательно актер – врач, геолог, кто угодно!), он по-любому станет востребованным. А востребованность у нас сейчас в каждой профессии. Извините, даже хорошего сантехника или плиточника уже сложно найти, потому что они все востребованы, хорошие… Молодежь вон сейчас считает, что можно стать – ха! – звездой за месяц?.. Ну, не знаю, я в своей профессии, кажется, шестнадцать лет уже, и до сих пор много вопросов возникает.

– Зато везунчик! Не мои слова, коллеги ваши опять подкинули.

– Эх… Не так это все… Скорее трудяга. Который старается не повторяться в своих ролях. А что вы на меня как-то с недоверием смотрите?

– …Может, я и не прав, но, по-моему, ЛЮБОЙ артист (пусть, быть может, и в глубине души хотя бы) все-таки стремится к тому, чтобы стать известным, стать популярным, востребованным, чтобы к нему подходили, брали интервью, автографы, фотографировались чтобы с ним. Иначе зачем идти в эту профессию?

– Это все не так просто. У меня мореходная школа за плечами с отличием, я профессиональный моряк. Потом я пошел сам в армию. Это… это разные дела вообще – внутренние, человека! Потом фермерская школа… А потом театральный институт, и то – в каком году это было, на минуточку? Когда все, наконец-то, перестало быть запрещенным. И тут вдруг мы начали читать «Архипелаг ГУЛАГ», смотреть фильм «Покаяние», открывать для себя Довлатова, Маканина, дневники Достоевского, а уж когда я ознакомился с философией Сенеки, Эпиктета и Марка Аврелия, у меня голова вообще перевернулась напрочь!.. Я еще раз повторяю – учиться на актера мне было просто ИНТЕРЕСНО. И не более того. Другие цели, понимаете?

– Ваше самое большое желание? Вот как человека и актера?

– Чтобы не узнавали на улице. Честное слово. Вы знаете, я вот хочу прийти и купить хлеба просто. Я хочу прийти в обычное кафе, купить пончиков, и чтобы никто не смотрел тебе в р-рот! Беспардонно!

Знаете, я за революцию. У нас должно быть возрождение. У нас должно быть модным читать хорошие книги. Модным смотреть хорошие фильмы. Спектакли. Это должно быть МОДНЫМ, понимаете? Кроме хорошей одежды, вкуса и архитектуры. Вот я за это. Должно быть стыдно за то, что ты не уступил женщине место. Ну вот как в старые времена! Мне кажется, это правильные вещи. Потому что нет пока у людей в нашей стране элементарного воспитания. Я же города уже по сто раз объездил все! Везде одно и то же… А у меня, видимо, все-таки другое воспитание. Потому и цели другие. Поэтому слово «слава», или, как вы говорите, узнаваемость, – это… пыль. Если б я стал врачом, то я был бы очень хорошим врачом. И с удовольствием занимался бы этим. И думаю, что клиенты выстраивались бы ко мне в очередь, чтобы только Я сделал им операцию.

Мне иногда, знаете, какие письма приходят? Причем с фотографиями. «Значит так, я приеду, типа, в Питер, ты меня познакомишь с кем-нибудь крутым, подскажешь, как пиариться и все такое, учиться я не хочу, ибо покривляться на сцене и без этого можно, главное, звездой стать». Представляете, вот некоторые думают так! А я хочу сказать всем этим людям – ты через месяц сможешь сделать операцию человеку?.. Профессия актерская такая же. Почему люди думают, что это все так легко, просто? Для меня это так тяжело иногда! Почему я смотрю на великих – их трясет перед сценой? Да, потом они выходят и, конечно, как-то все забывается, успокаивается, уже думаешь о деле. Но этот вот момент ВЫХОДА!..

Так что, тезка, вы со мной хотя бы неделю поездите на гастроли – озвереете! Поверьте мне. Вы просто скажете: «Блин! Я просто вот… за вас!» Поехали с нами.

– Андрей, да я уже за вас! (Смех.)

– А знаете, я тут прижал как-то к стенке одного бульварщика. Говорит: «Ну, понимаешь, нормальные газеты платят копейки. А здесь написал, например, что ты «голубой» и…» Я понимаю его. В общем-то. Я понимаю это все. С одной стороны. Но с другой…

Мне по жизни везло – я как-то всегда мог заработать. Я в институте учился, с девяти утра до часу ночи – лекции и репетиции, а ночью таскал кирпичи. Обыкновенным простым рабочим месил, кладки делал, электрику проводил, унитазы ставил… Понимаете, я считаю, что если человек относится к своей профессии профессионально, он за это всегда получает деньги.

А я хорошо работаю, не халтурю, рожи не корчу на сцене и в кино, поэтому-то все как-то… более-менее, что ли?

– Карьера набирает обороты, в общем.

– Ну вот опя-я-ять! Я это слово… У нас нет карьеры. У актеров нет карьеры! Не знаю, мне кажется, нет… Ну вот с Конкиным я играю сейчас в «Собачьем сердце». Вроде он сейчас не снимается. Хотя я видел, как ему звонили, предлагали. Он говорит: «Что?! Где? В чем?! Ой, даже не присылайте сценарий!» Ха, и я его прекрасно понимаю! При этом как он Преображенского играет – я ва-а-аще просто! Старая классная школа.

Или Жарков. Его сейчас в эпизоды берут. Потому что… (Постукивает указательным пальцем по подбородку). А я знаю, почему вот это. Потому что ему надо давать главные роли. Потому что он – аф-ф-фигенный артист! Он просто чума!.. Вот мне бы до его уровня добраться. Вот ХОТЯ БЫ ДОБРАТЬСЯ… Они невостребованные. А люди встают и хлопают.